Поступили сообщения о мошенничестве в Турнире №10 WSOP по хэдз-апу с бай-ином $10 000.
В обмане обвиняют Валериу Коку, который финишировал пятым на жестком поле из 143 игроков и получил $54 000. Он мало кому известен, но за карьеру выиграл $317 000, причем большинство из них – за последние 12 месяцев в Южной Европе. Кроме того, некоторые казино запретили Коке играть, потому что он помечал карты.
Однако оппоненты мошенника не знали о его репутации, пока не заподозрили, что их обвели вокруг пальца. Когда пошли слухи, Коннор Дринан опубликовал на форуме 2+2 свой отчет о событиях, который частично приведен ниже.
Эй, 2+2, это Коннор. Мы, обыгранные этим Валериу Кокой в событии с бай-ином $10 000, старались не поднимать шум и дали WSOP достаточно времени, чтобы исследовать ситуацию и придумать решение. Однако, поскольку появилось много слухов и народу уже кое-что известно, я смогу что-то прояснить.
Первым Валериу Коке проиграл Пратюш Буддига. Он мой хороший друг, но он выглядел довольно раздраженным, поэтому я не спрашивал подробностей, пока не узнал, что этот парень – мой следующий оппонент. Я спросил насчет ридсов и всего такого, и Пратюш сказал мне, что вначале Валериу играл очень медленно и пассивно, а затем по ходу матча повышал скорость и агрессию. Буддига подумал, что сначала Кока тянул время, чтобы дождаться хорошей возможности для выигрыша на более высоком уровне блайндов. Пратюш сказал, что Валериу медленно перепроверял свои карты во многих ситуациях, когда было ясно, что он уже мысленно решил сбрасывать.
То же самое этот парень делал в матче со мной. В течение первых десяти раздач он сбрасывал на большинство моих рейзов, а также лимповал или фолдил с баттона, используя тот отвратительный прием с проверкой карт. За всю оставшуюся часть матча я выиграл очень мало банков. Каждый раз, когда у меня была хорошая стартовая рука, соперник сбрасывал. Когда у меня была плохая рука, он рейзил или ререйзил. Когда я не попадал во флоп, он атаковал мои контбеты. Когда я не попадал и продолжал отложенным контбетом, он каждый раз рейзил на терне. Когда я попадал и ставил, он сбрасывал. Попадаю и чекаю – он чекает, и еще, и еще.
Наверное, это был самый разочаровывающий поединок в моей жизни, а я сыграл кучу хэдз-апов. На уровне ББ 4К противник уменьшил мой стек до 80К со стартовых 240К. В этот период я играл очень пассивно, т. к. его агрессия была неконтролируемой. Впервые за долгое время я сделал рейз с баттона – пуш с 3-3, и соперник быстро коллировал с К5о на 20 ББ. Я устоял и выиграл свой единственный значительный банк в этом матче, но затем он постепенно уменьшил мой стек до 60К и выиграл коинфлип, завершив поединок.
Я помню, как противник сбрасывал на префлопе четыре раза, когда блайнды были большими:
- Он уступил мне, когда у меня были А-А
- Он сбросил на мой минрейз, когда у меня были AJs
- Я прикрыл свои карты и ждал, чтобы он впервые за матч первым посмотрел руку, т. к. меня уже начали одолевать сомнения. Он выглядел удивленным и взволнованным и сдался раньше, чем я поднял свою руку
- Посмотрев свои карманные карты (кажется, J9o), я обернулся назад, чтобы проверить, может ли там стоять его друг, который мог бы видеть мою руку, но увидел, что это невозможно. Он очень странно отреагировал на мой поступок и снова уступил банк
Я выбежал из «Рио» в таком тильте, в каком только могу быть после вылета из турнира, и сразу отправил Пратюшу сообщение о том, что, кажется, в этом матче что-то было не так. Не может быть, чтобы парень, игравший МТТ за €300 в Восточной Европе, который никогда раньше не выступал на WSOP, пришел на хэдз-ап за $10 000 и стал таким зверем. Я рассказал Пратюшу обо всем, что показалось мне странным – и в поведении, и в игре. Он заявил, что думает о своем матче так же, но сразу ничего не говорил, потому что считал себя просто огорченным неудачником. Тогда я пообщался с двумя другими игроками – Мэттом Марафиоти и Аароном Мермельштейном, и оба они дали похожие ответы.